За палочкой. Магия и хаос взросления волшебника - Tom Felton
И поверьте мне, Эмма - хороший человек, чтобы присматривать за вами, не в последнюю очередь потому, что у нее нехилый хук справа, как я однажды обнаружил к своему несчастью.
Мы снимали "Тайную комнату", когда вышла книга "Узник Азкабана". Как и положено, я прочитал ее одним из последних членов актерского состава, но до меня дошли слухи, что в ней есть сцена, в которой Гермиона дает Драко заслуженную пощечину. Круто, это должно быть весело! В то время я очень любил фильмы с Джеки Чаном и был в восторге, узнав, что нам с Эммой, возможно, придется побаловать себя насилием на экране, когда мы будем снимать следующий фильм в следующем году. Поэтому, как только я узнал об этом, мы с Джошем отправились искать ее, чтобы попрактиковаться в сценических боях. Недалеко от съемочной площадки стоял шатер - что-то вроде свадебного шатра. Там мы, дети, могли проводить время, когда нам не нужно было быть на съемочной площадке или на занятиях. Для начала там было полно шоколада, чипсов, кока-колы и - хотите верьте, хотите нет - "Ред Булл", которым я озорно поощрял младших детей побаловаться. В конце концов, это было бесплатно. Вскоре все изменилось, когда мама Мэттью Льюиса, игравшего Невилла Лонгботтома, сделала небезосновательное замечание, что кормить девятилетних детей шоколадом и энергетическими напитками в неограниченном количестве - не самая лучшая идея в истории идей. И снова моя репутация среди сопровождающих укрепилась. Закуски, к нашему разочарованию, превратились в свежие фрукты и воду, а палатка стала чуть менее привлекательной. Зато в ней был стол для пинг-понга, и Эмму, как злобного игрока в пинг-понг, часто можно было там встретить.
Мы с Джошем ворвались в палатку. Конечно, Эмма была там с другой девушкой и играла в пинг-понг. Мое воображение разгорелось от мысли о том, как я исполню идеальный сценический удар Джеки Чана, где камеры идеально выстроены сзади меня, чтобы выглядело так, будто ее ладонь плотно соприкасается с моим лицом, и я действительно реализую это на экране, хотя Эмма даже не прикоснулась ко мне. Даже близко. Поэтому я подошел к съемкам с избытком энтузиазма.
INT. ПАЛАТКА. ДЕНЬ.
Том и Джош крутятся вокруг стола для пинг-понга, ожидая, когда Эмма разгромит соперника. Она выглядит несколько озадаченной их маниакальным блеском в глазах.
ТОМ
Хочешь попрактиковаться в пощечинах?
ЭММА
(нахмурив брови)
Простите?
ТОМ
Потому что в следующем фильме ты делаешь именно это. Ты даешь мне пощечину.
(лжет сквозь зубы)
Я только что прочитал!
ЭММА
Хорошо, отлично.
ТОМ
(mansplaining)
Точно. Итак. Вот что вы делаете. Вы должны стоять там, вы должны использовать свое тело, вы должны вложить в него все, чтобы продать его, вы должны ...
Пока Том говорит, Эмма спокойно оценивает его, поднимает одну руку и - не понимая, что он говорит о сценической пощечине - изо всех сил бьет его по щеке.
Бить.
ЭММА
Вот так?
Том моргает. Сильно. Он сдерживает слезы.
ТОМ
(обрывистым голосом)
Отлично. Да. Это хорошо. Это... здорово. Молодец. Отлично. Увидимся позже, да?
Он поворачивается спиной к Эмме и, поджав хвост, осторожно выходит из палатки.
У меня не хватило духу сказать Эмме, что я не хотел, чтобы она ударила меня по лицу, и что она чуть не довела меня до слез. Она узнала об этом только много позже. И когда в следующем году мы приступили к съемкам этой сцены, вы можете представить себе мои колебания, когда мне сказали, что пощечина была переписана на удар. Я умолял Эмму убедиться, что она держит дистанцию для нашего сценического удара. Я не могу не признать, что моя щека дернулась при воспоминании о предыдущем ударе Эммы Уотсон.
За эти годы Эмма преподала мне столько ценных уроков, самый главный из которых: не всегда следуйте за стадом, никогда не недооценивайте силу женщины и, что бы вы ни делали, продолжайте крякать.
Глава 17. Уизли за работой или Игра в гольф с гриффиндорцами
Были времена, когда нас, детей, возили с уроков в большом автобусе. Представьте себе обычную шумную школьную поездку, только пассажиры одеты не в школьную форму, а в мантии и волшебные палочки. Мне тринадцать лет, и некоторые из моих зарплат за Гарри Поттера купили мне портативный CD-плеер и диск Limp Bizkit. Я сижу в автобусе рядом с Рупертом Гринтом, а в моих наушниках звучит их песня "Break Stuff".
Возможно, вы знакомы с группой Limp Bizkit. Если да, то у вас может сложиться мнение, что они не совсем подходят для тринадцатилетних. Темы взрослые, язык фруктовый. Это было как раз по моей части. Я взглянул направо, где Руперт спокойно занимался своими делами. Мне пришло в голову, что я смогу заставить его изобразить полное изумление Рона Уизли. Поэтому я снял наушники и надел их ему на уши. Его брови нахмурились. Его глаза расширились. А когда он услышал всю мощь текстов Limp Bizkit, на его лице появилось классическое выражение Рона. Вы знаете, какое. С таким же успехом я мог бы уронить паука ему на колени.
Когда я вспоминаю этот случай, мне приходят на ум две истины. Одна из них заключается в том, что у большинства сопровождающих мам была причина, по которой я не был их любимым человеком. Помните скейтборд? Помните "Ред Булл"? Думаю, я периодически оказывал разрушительное влияние на некоторых младших детей, раздавая сладости или знакомя их сыновей и дочерей с более откровенной стороной американской рэп-музыки. Другое дело, что актеры, игравшие Уизли, были такими, какими вы хотели бы видеть их в реальной жизни: веселыми, добрыми и непринужденными. И ни один из них не был таким, как Руперт.
- - -
Конечно, я познакомился с Марком Уильямсом, игравшим мистера Уизли, на съемках "Заемщиков". В "Поттере" мы редко виделись. Наши сцены, как правило, не совпадали, поэтому мое общение с ним ограничивалось премьерами и встречами с прессой. Но те ранние воспоминания, которые у меня сохранились о нем до "Поттера", говорят о том, что он был вечно веселым актером. Он был расслаблен на
